Signora Oscuro Была бы на то её воля, Signora Oscuro ни за что не позволила бы ему сейчас уйти, обняла ещё сильнее, не позволила оторваться от её губ или и вовсе увлекла куда-нибудь, где вокруг не было бы сотен посторонних людей, ожидающих второго отделения оперы и даже не предполагающих, что за некой прикрытой гардиной индивидуальной ложи хозяйка одного из претенциозных в Неаполе салонов не желает размыкать объятий с маркизом Васко. Но желания порой необходимо смирять, и женщина с неохотой проговорила:
- Вам нужно идти, иначе граф Випера и прекрасные дамы решат, что вас похитили недоброжелатели, намереваясь затребовать в качестве выкупа процент дохода от торговли, - изящные брови изогнулись с мягкой иронией, женщина улыбнулась и вновь, чуть приподнявшись на носки мягких туфель, поцеловала Васко – на сей раз едва коснувшись уголка его губ.
Fiorenzo Vasco - Вы как всегда хорошо осведомлены, сеньора, - Фьоренцо позволил себе толику иронии, хоть сейчас она звучала нежно. – Я могу себе позволить опоздать и не объясняться перед теми, кого едва знаю, хоть их общество и приятно мне. Время терпит. Кроме прочего, едва ли мое исчезновение, длящееся сверх положенного срока обеспокоит их настолько, чтобы кто-то кинулся меня искать, - говоря эти слова, он кончиками пальцев чертил невидимый узор на ее плече, затем, словно бы невзначай, едва задел шею. Несколько мгновений близости, удивительная мягкость кожи, дыхание и сердцебиение, все это стоило нарушений правил приличия.
Signora Oscuro - Я увидела вас во время первого отделения, наши ложи почти напротив, - совсем ненужное пояснение, чуть опущенные и дрогнувшие ресницы как реакция на прикосновение к плечу и шее. Женщина провела прохладной ладонью по щеке маркиза и чуть улыбнулась. – Думаю, ваши спутники всё же будут беспокоиться… хотя, признаться, в эту минуту мне совсем не хочется думать ни о ком другом, кроме вас.
Signora Oscuro вновь подняла взгляд на мужчину и слегка закусила нижнюю губу, как будто смутившись последних сказанных ею слов.
Fiorenzo Vasco Ответом была склоненная голова и шепот у самого уха:
- Я пал к рукам хрустальным; я склонился
К ее лилейной шее; я прирос
Губами к золоту ее волос,
Чей блеск на приисках любви родился… - далее последовал поцелуй, тот, который обычно приписывают в новомодных приданиях искусителям и вампирам всех сортов и мастей. Нисколько не стыдясь, не заботясь о времени, Васко снова обнял сеньору Оскуро и позволил себе следующий поцелуй. Один за другим – жгучие и вместе с тем нежные, словно бы он не мог выбрать между страстью, грозящей обрушиться ураганом и бережностью.
Signora Oscuro Мгновение промедление было занято еле слышным выдохом, когда женщина прикрыла глаза, чуть запрокинув голову, - а уже по истечении оного срока она забыла и о времени, и о том, где находится, и о тех, кто ждал маркиза в другой ложе. Значение имели только его руки, губы, запах и тепло тела, объятий с которым совершенно не хотелось разрывать. Signora Oscuro вновь обвила руками шею Васко, провела ладонью по волосам, осторожно, стараясь не растрепать их, тем самым ещё больше поставив мужчину в неловкое положение. Впрочем, это всё же отступало на второй план, когда губы маркиза оставляли пылающие следы на её коже и приникали к губам в поцелуе, в котором сливались пылкость и мягкость, - она готова была и рада бы принять обе части единого целого.
Fiorenzo Vasco «Я слышал: в жемчугах ручей струился
И мне признанья радостные нес;
Я обрывал бутоны алых роз
С прекрасных уст и терний не страшился» - слова сонета Луиса Гонгоры-и-Арготе крутились в голове, их некогда было произносить вслух, ибо уста маркиза были заняты поцелуями уст сеньоры Оскуро. Вскоре он все же отстранился, легко и мягко и неожиданно сказал:
- Ваш платок, сеньора.
Signora Oscuro Несколько секунд потребовалось ей, чтобы прийти в себя и прояснить взор, в котором тут же отобразилось непонимание, когда маркиз произнёс слова о платке. И всё же женщина совершила краткое движение, извлекла из корсажа белоснежный платок и протянула его мужчине, вопросительно глядя на Васко и не понимая, зачем платок ему понадобился. Лоскут ткани всё ещё хранил тепло тела сеньоры и её запах – она, как всегда, пренебрегла духами.
Fiorenzo Vasco Маркиз взял платок – поднес его к губам и, улыбнувшись, как всегда одним лишь правым углом рта, отнял батист от лица. Спрятав реликвию в карман, он сказал сухо и кратко:
- Сегодня, после. Я хочу видеть вас у себя. Карета будет ждать, - и протянул руку, прося ладонь сеньоры Оскуро для поцелуя.
Signora Oscuro После этих слов по спине женщины скользнула горячая волна, и она едва сдержалась от того, чтобы предложить маркизу воспользоваться каретой прямо сию же минуту. Signora Oscuro глубоко вздохнула, доверчиво вложила свою руку в ладонь мужчины и улыбнулась ему, чуть сжав пальчики, когда ритуал прощания, ставший в исполнении именно этого человека столь удивительно приятным, был завершён.
- Ждать не придётся, - только и ответила она негромко.
Fiorenzo Vasco Фьоренцо кивнул, задержав на ее лице долгий, внимательный взгляд. Когда оживление в зале возвестило о том, что перерыв окончен, маркиз, сопровождаемый вовремя появившимся слугой, покинул ложу сеньоры Оскуро. Темнота, царившая в ложе, на секунду рассеялась, и он едва обернулся на прощание, показав правую половину лица – четко очерченный, идеальный профиль на фоне колышущихся отблесков свечей. Все слова были сказаны.
«Когда, завистливое солнце, ты,
Кладя конец любви моей и счастью,
Разящим светом ранило мой взор;
За сыном вслед пусть небо с высоты
Тебя низринет, если прежней властью
Оно располагает до сих пор!»…
Signora Oscuro Женщина, вернувшая на лицо вуаль за несколько мгновений до того, как Васко приблизился к выходу и, на миг впустив в ложу свет из общего коридора, скрылся от её глаз, ещё несколько секунд простояла посреди небольшого помещения, усмиряя сбившееся дыхание, и лишь когда сердце в груди немного успокоилось, подошла к дивану, предварительно распахнув гардину на «окне» ложи. Уже вот-вот должно было начаться второе отделение, но Signora Oscuro всё же не отказала себе в маленькой радости заметить в одной из лож напротив фигуру вернувшегося к своим спутникам маркиза Васко.
Она обратила свой взор на сцену лишь когда послышалась музыка. Пожалуй, впервые за много лет Signora Oscuro с таким нетерпением ждала окончания оперы. Однако ложу она покинула немногим ранее, как делала это всегда во время своих посещений театра: к чему лишним глазам замечать женщину в вуали? Впрочем, на сей раз поторопиться её звало не только и не столько желание остаться незамеченной…
Площадка для экипажей у театра "Сан-Карло"