На побережье в это время было совершенно пустынно и тихо – живой тишиной ночи, не нарушаемой ни единым неестественным звуком; только шёпот моря играл свою извечную мелодию под светом восходящих звёзд. Дорожка следов от копыт на песке тянулась вдоль пляжа почти от самой виллы и лишь на некотором расстоянии от неё сворачивала чуть в сторону – в том месте, где де Нуарэ спешился и, привычно похлопав Спектрума по крупу, отправил его прогуляться. Жеребец, которому герцог явно дал понять, что ближайшие несколько часов не намеревается отправиться в обратный путь, отошёл далеко от моря в поисках одного из зелёных оазисов, оставив Огюста на берегу. Мужчина же расстелил на песке широкое покрывало, скинул себе под голову собственный камзол и улёгся, глядя в небеса, подобные тёмной ткани с драгоценной россыпью звёзд, и вдыхая свежий воздух с привкусом соли и свободы. Герцог сперва намеревался искупаться, но это могло подождать, пока же он просто смотрел в небо, изредка делая глоток-другой из привезенной с собой фляги с вином и слушая музыку волн. Море призывало вновь отправиться в путь и неизменно напоминало Огюсту о том, что там, на вилле, ему не место и следует искать другое, как он и делал это последние сколько-то там лет, совершенно точно, тем не менее, зная, что такого места, где ему захотелось бы остаться надолго, скорее всего, попросту не существует. А море звало…
- Каждому, кто принимает яды в малых дозах, кто дышит ядовитыми испарениями и знает толк в превращении веществ, приходится откашливаться, - Призрак повернулся и взглянул на де Нуарэ, снова молчание. Может быть, он хотел сказать гораздо больше слов, но счел это лишним. Вместо этого тихо спросил: - Зачем вам поединок со мной?
- Хочу иметь представление о том, до какой степени мне предстоит волноваться, - де Нуарэ явно пытался сделать из этой фразы некое подобие шутки, хотя вышло это у него не слишком удачно. Он немного помолчал в задумчивости, слушая шёпот волн и ловя лицом мелкие брызги и ветер. Потом герцог облокотился одной рукой о колено, опустил голову, положив её на раскрытую ладонь так, чтобы пальцы запутались в волосах, и вот так, наклонив голову, посмотрел на человека в маске. - Это достаточно сложно объяснить... - проговорил Огюст наконец, чуть сжав пальцы в волосах. - Вам знакома восточная философия о сути сражения как такового?
- Волноваться? – в голосе отразилось неподдельное непонимание и достаточно сильное недоумение, слова, которые он должен был сказать следом, так и не сорвались с губ, вместо них Призрак предпочел утвердительно ответить на вторую часть вопроса: - Приходилось интересоваться… - туманное пояснение, без уточнения, когда и где.
- Волноваться, - просто кивнул мужчина, но тоже не стал более ничего пояснять, решив, что если собеседник пожелает услышать подробный ответ, то так об этом и скажет. Поэтому он предпочёл что-то уточнить по второй упомянутой теме: - Мне тоже доводилось. Можно сказать, что некоторые из этих взглядов я в некотором роде перенял и для себя.
- Мне было бы интересно узнать, какие, если упоминание об этом не связано с деталями весьма интимными, - ночной гость полуприкрыл глаза, разомкнул сцепленные руки и, расправив плечи, чуть приподнял подбородок, тихо чертыхнувшись на усиливающийся ветер, из-за которого песок то и дело попадал в глаза, заставляя их нещадно слезиться.
- Мне нравится иногда видеть сражение не как возможность убить противника или проявление какого-то воинского искусства, но как некий способ общения, куда более понятный и открытый, нежели это может позволить устная речь, - Огюст прямо посмотрел на Призрака, чуть прищурив глаза от очередного порыва ветра. - Иногда. Редко. Налетевший ветер скользнул по плечам, заставив де Нуарэ чуть поёжиться, как будто он только сейчас обратил внимание на то, что тепло дня сменилось прохладой, обещающей через некоторое время дождь. Но герцог не сменил всё же позы и не потянулся за лежащим в стороне камзолом, всецело поглощённый той темой, которая невольно поднялась в разговоре, и пытаясь подобрать верные слова. Это оказалось сделать куда труднее, чем рассказать очередную вымышленную или реальную историю. - Быть может, я просто хочу вас немного узнать? - с лёгкой улыбкой самыми уголками губ произнёс Огюст, всё-таки не сумев найти нужных слов для обозначения более глубоко лежащего видения этого вопроса; обнажение души давалось нелегко и с оглушительным скрипом.
«Не буди лихо, пока оно тихо. Не поднимай могильных камней». Немного помедлив, Призрак вдруг сказал: - Знаете, моя мать всегда говорила мне, что не стоит заглядывать в глаза мертвецов и души людей. Меньше будет печалей. Люди считали ее странной, - и вдруг запнулся, поняв, что только что сказал, будто раскрыл какой-то страшный секрет, но умалчивать было уже поздно, - я, сам, будучи ребенком не всегда понимал, что она говорит. «Слишком много воспоминаний для одного вечера»…
Огюст мягко улыбнулся, на миг прикрыв глаза, чтобы мысленно перенестись в затемнённую воспоминаниями комнату, единственным светлым пятном в которой было даже не окно, но портрет в красивой раме. Портрет женщины, чей облик навсегда запечатлелся в памяти и вот сейчас, в это самое мгновение, когда ночной визитёр сказал слова, неожиданные, видимо, для него самого, вновь всплыл перед глазами ненадолго. Всего секунда - и герцог вновь поднял веки и взглянул на Призрака, не стирая с губ улыбки. - Мадам Жозефа, деревенская сказочница из моего детства, однажды сказала, что до тех пор, пока человек может сколь-нибудь печалиться, его сердце не окаменеет. Как и ощущение боли даёт понимание того, что ты ещё жив, - проговорил де Нуарэ, движением руки зачесав назад упавшие на лицо волосы. - Если бы я последовал совету вашей матери, это было бы равносильно тому, что я собственноручно заменил живую плоть на кусок гранита. Впрочем... - мужчина вновь прикрыл глаза и сдул с рукава белой рубашки случайно упавшую на него песчинку. - Не так часто встречаются глаза и души, в которые по-настоящему хочется заглянуть.
«К черту» - резкий рывок внутри. Безмятежное спокойствие человека о чем-то задумавшегося – снаружи. Призрак поднял голову, глядя на теперь уже затянутое тучами небо, словно чуткий пес принюхиваясь к ветру, пытаясь почувствовать, что принесет с собой надвигающаяся буря. Неосознанно он поднял руку, будто пытаясь стереть копоть со звезд и, поняв, что это невозможно, опустил, отвел взгляд. Намокшие от морской влаги волосы вились мягкими кольцами, сейчас его уже не волновал песок, который ветер мел в глаза. Голос де Нуарэ мешался с шумом прибоя. За линией горизонта ночному гостю чудилось что-то такое, что возможно когда-то видела женщина, о которой он не упоминал вслух вот уже более двенадцати лет.
Минута молчания, нарушаемая лишь тихой мелодией волн, задумчивый взгляд, изучающий чётко прорисовывающийся на фоне тёмного неба профиль, усилием воли отгоняемые мысли и воспоминания, которых за этот день было слишком много, бесшумный выдох из слегка похолодевших на ветру губ. Де Нуарэ поморщился, когда очередной порыв ветра бросил ему в глаза несколько мелких песчинок. Сморгнул их, провёл тыльной стороной ладони по лицу и, замерев, словно немного иным взглядом посмотрел на фигуру человека в маске, сидящего рядом и никак не реагирующего на летящий в глаза песок. Огюст покачал головой, отвёл замершую было ладонь от лица и быстрым движением поднялся с покрывала. Два шага: один, чтобы чуть отступить от покрывала, второй, чтобы остановиться перед сидящим мужчиной на расстоянии вытянутой руки от него, но всё же хоть немного закрывая от веющего с моря ветра.
Когда перед глазами возник силуэт, он, погруженный в свои мысли, не сразу понял, что произошло. Медленно поднялся на ноги, стоя напротив де Нуарэ, просто положил руку тому на плечо: - Оно… зовет… - кивнул в сторону моря, и отпустил плечо герцога, потом свободной рукой достал из-за пазухи подаренный Лучией де Вега цветок. Маска скрыла горькую усмешку, цветок вскользнул из ладони Призрака, и влекомый ветром, улетел прочь. - Но есть зов сильнее. Ночной гость нагнулся, поднял треуголку, которую по счастливой случайности не унесло ветром. - Поберегитесь молний… - сказал как-то очень тихо, словно был все еще не здесь, отряхивая шляпу от песка.
- Поберегитесь вы, - тихо ответил герцог, не отводя взгляда от лица человека в маске, помедлил мгновение, после чего подался вперёд, коснувшись левой рукой правого плеча Призрака, словно желая поделиться с ним в этом осторожном полуобъятии хотя бы толикой того, что таилось где-то в глубине. - Молний, грома, песка в глазах... и голосов, зовущих в никуда.
Резкий и быстрый кивок вместо более уместного рукопожатия, но, увы, рука затянута в перчатку. Человек в маске бауте, в черных одеждах отвесил театральный поклон, уподобляясь паяцу, тихо рассмеялся и надел треуголку. Не сказав ни слова на прощание, такой же расхлябанной походкой пьяницы или дурака, отправился прочь. Самое главное было сказано без слов. Все остальное он счел лишним.
Огюст дождался, пока силуэт Призрака скроется в ночи, после чего вернулся к покрывалу, расправил складки и улёгся, подложив под голову камзол и глядя в небо, с которого на него смотрели прекрасные, холодные, равнодушные звёзды, коим не было ровным счётом никакого дела до того, что творится на грешной земле. Когда на лицо де Нуарэ вместе с солёными брызгами моря упали первые прохладные капли, он поднялся, свистнул Спектрума и, когда тот появился, перекинул через его спину сложенное покрывало. Фляга с вином отправилась к седлу, запорошенный песком камзол - на плечи, но Огюст ещё немного задержался. Купаться при такой прохладе он передумал, но всё же подошёл к самой воде, постоял немного, глядя в море, нагнулся, коснувшись кончиками пальцев солёной воды и замер так ненадолго, прежде чем подняться и, сев верхом, отправиться обратно на виллу. Когда де Нуарэ наконец ударил пятками в бока Спектрума, отправив жеребца в галоп, в лицо мужчине ударили первые струи холодного ливня.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума